Безутешный отец не может сдержать слез. Постоянно замолкая, лишь повторяет «простите, простите»… 12 октября семья похоронила 12-летнюю Вику. У ее мамы произошел срыв, сейчас она на излечении. Любой бы мог понять ярость отца, но он с какой-то неизмеримой человеческой мудростью сам решил рассказать, что произошло, и что он обо всем этом думает.
Валерий КАШУБА:
- Я хочу записаться на личный прием к председателю Следственного комитета и Генеральному прокурору России, чтобы донести до них: закон «Об ответственном отношении к животным» невозможно исполнить. В Чульмане сначала задержали, потом на время следствия отстранили главу. Насколько знаю, его заместитель думает уволиться: а зачем ей это надо? Если завтра собаки опять кого-то покусают, на нее ведь тоже наденут наручники.
А денег на борьбу с собаками выделяют по мизеру – ничего на них сделать нельзя. Нерюнгринский район просил на это 12 миллионов, а дали 3,5. Вот их по копейкам и раскидали по поселениям. Но это капля в море! Говорят, в Хани вообще дали на отлов и содержание двух собак. В Чульмане – на несколько десятков, но бегают их здесь сотни.
Приведу только один пример. Вчера пошел выбрасывать мусор, а на мусорке пять собак. Вожак кость грызет, на меня зарычал. Я мусор выбросил и пошел обратно. Встретил женщину, которая убирается у нас во дворе. Она собралась прибраться возле мусорки. Говорю: не ходите, там собаки. А она, ответственная, пошла. Тогда пошел с ней, кидались в собак, отогнали. Стоял все время с ней, пока убиралась. И таких собак по поселку – сотни! Уже из лесу откуда-то приходят…
При нынешней системе порядок нельзя навести, а значит, будут еще нападения. В этом году только в Нерюнгринском районе их уже больше 40 зарегистрировано. По всей стране люди от собак гибнут, дети. А закон только собак защищает. Сейчас поселок фактически обезглавлен – в администрации несколько женщин осталось. И кто будет бороться с собаками? И главное, как, на какие деньги?
Если, как видимо, хотят, за все ответит один глава Чульмана, то ничего не изменится. Нужно выявить всю цепочку, ответственную за финансирование, включая администрацию района, правительство и главу республики. Но главное, думаю, нужно менять закон. Как раньше отстреливать одичавших, озверевших, сбившихся в стаи собак, нельзя. А даже если всех отловить и через 30 дней, как сейчас положено, выпустить обратно в те же места, клыки у них от этого меньше не станут. И они по-прежнему будут защищать свою территорию.
Насколько понимаю, стерилизация тоже не дает 100-процентного результата - по Чульману чипированные суки с щенятами бегают. Попробуй их обидеть – сразу придут следователи с прокурором. А дети наши гибнут, и отвечают за это люди, не имеющие возможности повлиять на ситуацию.
8 октября - на следующий день, как на мою Вику напали собаки - я на стихийном митинге сказал, что нельзя всю ответственность вешать на поселковую администрацию. Все это понимают. Вот и собираюсь в Москву, чтобы дойти до самого верха, чтобы люди по всей стране больше не гибли.
Днем 7 октября на 12-летнюю Вику в Чульмане напала стая собак. Прохожий отбил ребенка, но через два дня девочка скончалась в реанимации. 12 октября по обвинению в халатности Следственный комитет задержал главу поселка Сталика ДЕРЯГИНА. На следующий день Нерюнгринский городской суд отпустил его под личные поручительства граждан. А еще через сутки тот же суд по ходатайству следствия временно отстранил Дерягина от должности.
Валерий КАШУБА рассказал, какой увидел свою дочь и как ее спасали:
- Я находился в гараже где-то в километре от этого места. Сначала мне позвонила теща, что Вику рвут собаки. Не знаю, кто ей сообщил. Тут же позвонила мама подруги дочери. Насколько понимаю, Вика успела нажать последний вызов и сообщить подружке, что на нее напали.
Место было указано примерное. Но, может, отцовское чутье меня сразу привело правильно (отец замолчал). Если бы дочка тогда уже была не жива, я бы, наверное, с ума сошел. Но еще со службы на флоте меня учили не поддаваться панике. Возле дочки находился парень по имени Володя. Фамилию его я не спросил, кажется, работает в «Ростелекоме». Володя проходил мимо и сначала подумал, что собаки куклу треплют. Вика уже не кричала, но он все же услышал слабый стон.
Володя отогнал собак палкой, они на него тоже бросались. К моему приезду он уже вызвал скорую. Дочка находилась в страшном состоянии: вся разодранная, часть головы оскальпированная, потеряла много крови, она уже практически не сочилась из ран.
Не дожидаясь скорой, мы с Володей положили Вику ко мне в машину, и я повез ее в Чульманскую больницу. А он по телефону перенаправил туда скорую. В больнице вышла фельдшер. У меня истерика, плохо помню, что там было. Кричал «спасите мою дочь!». А фельдшер вынесла два бинта – ну чем они помогут? Девочки побежали по больнице искать врача, но его так и не нашли. Минут через пять-семь подъехала скорая, и Вику перенесли туда из моей машины.
- То есть в Чульманской больнице ребенка даже не вынесли из вашей машины?
- А зачем? Врача не было, а фельдшер с бинтами чем ей поможет… Минут за 20 мы из Чульмана на скорой доехали до Нерюнгри. Если бы в Чульмане была медицина, может быть, мою дочку и спасли. Врачи в скорой ее, как могли, пытались стабилизировать. Но ведь это не в условиях больницы. Было потеряно минут 30-40. Может, они и стали критическими.
- Собак, напавших на вашу дочь, сумели отловить?
- Не знаю. Недалеко от того места живет моя теща, и там на мусорке лазают шесть собак в холке под 70 сантиметров. Ведут себя как хозяева территории. Какое-то чутье подсказывает – может быть, это они.
Сейчас, конечно, отлов активизировали. Вроде бы несколько десятков собак отловили. Но на фоне сотен это никак не меняет ситуацию. Менять нужно закон, чтобы он защищал людей от собак, чтобы дети больше не гибли… Берегите детей… Простите, простите…
